Тони Блэр 1 июля унаследует пост председателя Европейского союза, находящегося в шоковом состоянии. Эта ситуация вряд ли может не понравиться британскому премьеру: она дает ему драгоценный шанс навязать свое лидерство дезориентированной Европе и заставить ее принять британскую концепцию Евросоюза. Согласно этой концепции, ЕС должен стать всего лишь огромной зоной свободной торговли и больше не претендовать на то, чтобы стать политическим "противовесом" США, пишет Liberation, перевод статьи которой публикует сайт Inopressa.ru.

Европа сегодня являет собой пейзаж после катаклизма: после двойного "нет" - французского и нидерландского - проект Конституции ЕС находится в состоянии клинической смерти, что лишает Евросоюз всяких перспектив в этом направлении на обозримое будущее. Несмотря на то, что президент Франции Жак Ширак в среду направил послание своим 24 партнерам, уговаривая их не торопиться хоронить конституционный договор. "Нужно взять необходимый срок для того, чтобы глубоко проанализировать последствия, которые могут возыметь для Союза результаты голосования во Франции. Именно об этом нам нужно начать думать на Совете Европы 16-17 июня", - пишет французский президент. Но с каждым днем становится все менее очевидным, что Лондон будет и дальше цепляться за идеи референдума исключительно ради удовольствия его проиграть, полагает французская газета.

Польское правительство также испытывает давление со стороны правой оппозиции (фаворита осенних парламентских выборов), которая требует "отложить" проведение референдума по ратификации общеевропейской конституции. Но даже если процедуры ратификации будут доведены до конца, никто не видит выхода из тупика, созданного франко-нидерландским "нет". В последние дни все государства - члены ЕС заявили, что они исключают возможность повторных переговоров. И трудно себе представить, чтобы Франция провела еще один референдум по тексту, оставшемуся без изменений. Польский премьер-министр Марек Белка заявил, что "повторные переговоры, если они состоятся, будут неблагоприятны для Польши", а потому они исключены.

Похоже, Евросоюз обречен на то, чтобы - по крайней мере, на ближайшие несколько лет - оставаться на нынешнем уровне интеграции, то есть быть большим рынком с единой политикой в ряде областей. Но нет гарантии, что последняя выживет при отсутствии политического проекта. В первую очередь это касается экономического и валютного союза, ибо расчет был на то, чтобы единая валюта повлекла за собой политический союз.

Как недавно заявил один "центральный" банкир, "финансовые рынки продолжают с недоверием относиться к валюте, которая не опирается на сильные политические институты". Как сказал тот же банкир, он опасается "эффекта снежного кома": поток плохих новостей усилит эрозию доверия, и в один прекрасный день вся система рухнет. И никакие заявления главы французского парламента Жан-Луи Дебре (который во вторник предложил отменить правила Пакта стабильности, чтобы подхлестнуть экономический рост) не остановят эту негативную тенденцию. В то же время, вот уже неделю евро продолжает "терять в весе" по сравнению с долларом.

Как пишет Liberation, битва за финансовые перспективы на 2007-2013 годы покажет, что о финансовой солидарности уже никто не думает: каждый сражается за себя. Шесть самых богатых стран, в том числе Германия и Франция, хотят заморозить европейский бюджет на его нынешнем уровне (1% от совокупного ВВП стран-членов). Великобритания хочет сохранить за собой "скидку", которая освобождает ее от финансирования расширения ЕС. Вполне возможно, что все они будут удовлетворены в своих пожеланиях. Эта ситуация полностью устраивает англичан, которым никогда не нравился европейский бюджет - слишком "федеральный", на их взгляд, инструмент.

Поскольку попытка построить политический союз провалилась, а о франко-германском альянсе можно забыть, по крайней мере, до 2007 года, Тони Блэр, а главное, его вероятный преемник - министр финансов Гордон Браун (отнюдь не еврофил) - получат свободу действий для продвижения близких их сердцу идей: открытости для конкуренции, дерегулирования, свободной торговли. В Лондоне полагают, что только такими методами можно повысить конкурентоспособность европейской экономики, заключает Liberation.